Впал Лавров в немилость или нет – это на самом деле не имеет особого значения. Любой российский министр – это техническая должность исполнителя руководящих указаний, никакой самостоятельной политики он проводить не может. После 24 февраля 2022 года рамки, в которых начала функционировать российская "вертикаль", были сужены до предела, и значительная часть управленческих инструментов теперь используется за границами области своего применения.
Вполне характерный пример – Центробанк, который пытается монетарными методами решать задачи политического характера. Логично, что у него получается это неважно, а критика его действий носит бессодержательный характер, так как любое его решение в текущих условиях ведет либо к раскручиванию инфляции, либо к стагнации экономики. Выбор небогатый, но другого нет.
С дипломатией история та же самая. Есть руководящее решение – никаких компромиссов, война до победного конца, враг будет разбит, всё для фронта. В таких условиях МИД очень быстро превратился в информационный департамент министерства обороны, а выступления официального представителя МИД периодически конкурируют с экспертными мнениями на федеральных каналах по степени абсурда.
Однако предъявлять МИДу по большому счету нечего: на данном этапе при такой постановке вопроса на дверь здания на Смоленской можно спокойно вешать амбарный замок – дипломатам сегодня работы нет.
Обсуждать с Россией контуры послевоенного устройства никто не собирается, так как "партнеры" открытым текстом говорят о том, что конфликт, который должен был продлиться от силы несколько недель, идет четвертый год с неочевидными результатами. При таких вводных никакой Ялты и Потсдама не предвидится, и даже Тегерана не может быть. Кстати, тегеранская встреча состоялась только после Сталинграда, когда исход войны сомнения вызывать перестал. До разгрома армии Паулюса и тяжелейшего поражения германской армии на юге, что знаменовало коренной перелом в войне, разговоры о послевоенном будущем не имели под собой содержательной ценности.
Говоря иначе, не совсем понятно, что именно можно предъявлять Лаврову с точки зрения неуспешности его работы. Он не принимает политических решений, он их лишь транслирует. Сегодня же транслятор выключен из розетки, в него можно говорить что угодно, но на выходе будет лишь гулкая тишина. Сложно предъявлять что-то прибору, который принудительно обесточен.
! Орфография и стилистика автора сохранены
